Почему меня так тянет туда, в центр города? Что скрыто в тех старых, едва живых домах, с покосившимися рамами и обвисшими на петлях дверьми?
Что в том запахе старого жилья и мокрого выцветшего белья, развешенного по бельевым веревкам?
А может быть, дело в площади, которая пульсирует, как настоящее сердце?
Бесконечно живая и торопливая днем, наполненная криком, гомоном и размашистыми шагами, она забывается в упоении спешки или напротив, зябнет в молчаливом недовольстве моросящей изморосью.
Тихая и загадочная ночью, блекло сияющая золотом храмового купола и трамвайными рельсами, безмолвно хранящая тишину старинной брусчатки, изредка нашептывающая что-то шагами случайного прохожего - это тоже она.
Возьми влево, и выйдешь в переулок, всмотрись в окна закрытых магазинов, запечатанные, современные, будто нездешние, вырванные из соседнего мира, и не поверь, что на одной сотне квадратных метров могут жить ролл-ставни и выщербленные брусчатые камни.
Иди, иди вперед и выйдешь на главную улицу, светящуюся десятками неоновых огней, будто впаянных в фасады домов, обопрись на холодную чугунную ограду руками и жадно посмотри на ту сторону улицы, где парк. Он немного таинственно и молчаливо темнеет кронами, едва заметно кивая тебе ветвями, а в его листьях запутались-заплутали бродячие огни гирлянд.
Сказочный город... Все его сердце перед тобой, протяни руку. Коснись воздуха, который вдруг превратится в жидкое желе и твои пальцы провалятся сквозь вдруг лопнувшую оболочку, и по картинке вдруг пройдет сильная рябь, и кислород вдруг лопнет, как лопаются мыльные пузыри, и ты увидишь другую, настоящую, не испорченную сторону города. Его истинную сущность, самую душу.
Ты поймешь, что все это - одно живое и неделимое целое, и эти дома, и мосты, и узкие улочки, и все это дышит и бьется в одном плавном и сильном ритме, вдохновляемое жизненной силой великой реки.